Хозяйка Империи - Страница 175

175

Ей требовался переводчик. На первый взгляд все девушки, собранные здесь, были не старше шестнадцати лет, а это значило, что они появились на свет после войны с Империей и им не представилось случая научиться говорить на языке цурани. Мара оглядела круг юных лиц, освещенных светом лампы, и наконец высмотрела седую голову Юкаты; как она и предполагала, жена вождя уже собиралась уходить.

— Подожди, госпожа Юката, — окликнула ее Мара, назвав пожилую женщину так, как у цурани принято обращаться к особе высокого ранга. — Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты вызволила меня из загона для скота, и не имела возможности объяснить твоим землякам, почему я здесь.

— Благодарности не обязательны, госпожа Мара, — откликнулась Юката, обернувшись. Самая юная из присутствующих девушек посторонилась, чтобы освободить проход для пожилой жены вождя, которая остановилась перед табуретом Мары. — Мы не варвары, какими нас считают цурани. Я женщина; я рожала детей и видела, как они умирают, мне легко понять, почему наши мужчины до сих пор ненавидят твоих соотечественников. А почему ты здесь, — это ты сможешь объяснить нашему верховному вождю в Дарабалди.

— Если меня согласятся выслушать, — с горечью заметила Мара. — У ваших мужчин, согласись, терпение иссякает быстро.

Юката засмеялась:

— Тебя выслушают. — Она похлопала цуранскую властительницу по руке загрубелой, но легкой ладонью. — Я знаю жену верховного вождя. Ее зовут Мирана, и мы с ней росли в одной деревне до того набега, когда нас похитили. Она упряма и достаточно речиста, чтобы сломать волю любого мужчины, даже такого чурбана, как ее муж. Она позаботится, чтобы тебя выслушали, а иначе станет высмеивать его мужские достоинства до тех пор, пока эти достоинства не усохнут от позора.

Мара слушала с нарастающим удивлением.

— Ты так спокойно говоришь о набегах, которые оторвали тебя от дома и семьи! — воскликнула она. — И ты не боишься, что ваши мужья поколотят вас за столь неуважительные отзывы?

Слова Мары породили целый вихрь вопросов и возгласов среди юных девушек. Юката перевела сказанное. Это вызвало новую волну смешков, которая улеглась, когда жена вождя заговорила снова.

— Набеги с похищением женщин — это… обычай в наших краях, госпожа Мара. Он берет начало от тех времен, когда женщин было еще меньше, чем сейчас, и положение мужчины определялось тем, в каком возрасте он сумел добыть себе жену. В наши дни похищение происходит без кровопролития. Много воплей и шума, погоня с жуткими проклятиями и угрозами… но это так, для виду. В старину набеги совершались по-другому: завязывались кровопролитные стычки и люди погибали. А теперь доблесть мужчины измеряется тем, как далеко от собственного жилища он добудет себе супругу и сколь рьяно защищают невесту ее односельчане. Этот дом для незамужних девушек находится в самом центре селения под надежной защитой наших укреплений. Но заметь, сюда приходят поселиться только те девушки, которые достигли брачного возраста и не прочь обзавестись супругом.

Мара снова обвела взглядом юные лица, гладкие и еще не отмеченные печатью прожитых лет:

— Так что же, вы все хотите, чтобы вас захватили чужаки?

За девушек ответила Юката:

— Эти малышки наблюдают за парнями, которые наведываются к нам в селение и присматривают себе невесту. — Она улыбнулась. — Если девушка считает, что юноша недостаточно привлекателен, то она будет вопить не понарошку, а всерьез, и тогда мужчины — отцы девушек на выданье — прогонят отвергнутого претендента. Но какая из девушек захочет остаться обойденной вниманием, когда сюда явятся обнаженные воины: по обычаю, они должны сбросить одежду, отправляясь в набег. Девушка, на которую никто не позарился, считается уродливой или запятнанной, и единственный способ выйти замуж, который у нее остается, — это дождаться, пока два ухажера придут за одной и той же невестой, броситься сзади на спину того из них, который потерпит поражение, и доехать до дому у него на закорках — так, чтобы он ее не сбросил!

Мара только головой покачала, услышав о столь странном обычае. Ей понадобится многое узнать, если она хочет договориться со здешними властями, чтобы они пришли ей на помощь.

Юката добавила:

— Уже поздно, а рано утром вы отправитесь в дорогу. Я предлагаю вот что: пусть девушки покажут тебе свободную спальную циновку, и постарайся отдохнуть.

— Благодарю тебя, госпожа Юката. — Мара наклонила голову с неподдельным уважением и позволила девушкам проводить ее в маленькое помещение, отделенное занавесками от общего зала и служившее спальней для здешних обитательниц. Пол был устлан шкурами. В свете масляной лампы-ночника Мара увидела Камлио. Та спала, повернувшись на бок. Испытав немалое облегчение оттого, что прекрасная куртизанка цела и невредима, Мара жестом показала турильской девушке, задержавшейся у входа, что от той больше ничего не требуется. Потом, благодарная судьбе хотя бы за эту милость, она стянула свое перепачканное платье. Оставшись только в нижней сорочке из тонкого шелка, она заползла под шкуры и протянула руку, чтобы прикрутить фитиль лампы.

— Госпожа!.. — Открытые глаза Камлио смотрели на властительницу в упор. Она и не думала спать, а просто до сих пор притворялась. — Госпожа Мара, что с нами будет?

Отказавшись от намерения погасить лампу, Мара внимательно вгляделась в лицо девушки, которая пожирала ее глазами, похожими на светлые драгоценные камни. Да, не приходилось удивляться, что Аракаси потерял голову от такой красоты! С этой кожей цвета сливок, с этими длинными солнечными волосами Камлио была способна свести с ума любого мужчину. Но при всем желании как-то ее подбодрить и успокоить Мара понимала, что лгать не имеет смысла. Если уж ее Мастер тайного знания расчувствовался от прелести этой куртизанки, то что может выкинуть турильский горец — при том что у его народа веками соблюдается обычай добывать себе жен в набегах?

175