Хозяйка Империи - Страница 40

Медленно тянулись минуты. Снаружи посветлело. Мимо громыхали телеги и фургоны: уличные торговцы торопились до наступления сильной жары доставить товары с пристани на городской рынок. Сквозь нестройные звуки заунывного пения команды гребцов на барке пробивалась брань женщины, распекающей пьяного мужа. Затем совсем рядом послышались какие-то возгласы; настойчиво повторяясь, они перекрывали шум просыпающегося города. Аракаси не разбирал слов, которые звучали приглушенно за тюками с полотном, однако двое других, находившихся внутри склада, тотчас задвигались. Их шаги замерли в дальнем конце помещения, и раздался скрип отодвигаемой доски.

Скорее всего они убрались окончательно, как и намеревались, но, окажись они поумнее, могли и схитрить напоследок. Один из соучастников мог на время задержаться, чтобы посмотреть, не обнаружит ли себя их подопечный, поверив, что опасность миновала.

Аракаси оставался неподвижным, хотя ноги сводило судорогой. Он помедлил минуту-другую, напрягая слух, чтобы уловить признаки чьего-то присутствия.

Снаружи за двойной дверью послышались голоса, и грохот мудреного замка, которым был заперт склад, предупредил о скором появлении людей. Аракаси извернулся, чтобы высвободиться, и обнаружил, что его плечи прочно застряли, руки прижаты к бокам, а ноги соскользнули слишком низко, чтобы получить точку опоры. Он был в ловушке.

Им овладело отчаяние. Если его поймают здесь и схватят как вора, то об этом непременно услышит шпион, который его выслеживал. Затем некоему продажному городскому чиновнику будет преподнесен подарок, а сам Аракаси оглянуться не успеет, как окажется во власти врага, — и возможность вернуться к Маре будет потеряна.

Аракаси надавил локтями на тюки… тщетно. Щель, в которой он был зажат, расширилась, но это привело к тому, что он провалился еще глубже. Вдобавок от дощатой стены в его запястья и предплечья впились новые болезненные занозы. Мысленно проклиная все на свете, он подтягивался и снова соскальзывал, теряя надежду выбраться незаметно.

Двери склада с треском распахнулись. Мастеру тайного знания теперь оставалось лишь молиться, чтобы ему помог случай. В это время надсмотрщик заорал:

— Берите все подряд от той стенки!

Солнечный свет и воздух, пахнущий речной тиной, хлынули в помещение; где-то у самого входа мычала нидра и слышался скрип упряжи. Аракаси решил, что снаружи стоят фургоны для погрузки, и взвесил свои возможности. Сейчас он не смел привлекать к себе внимание: за пределами склада его мог поджидать какой-нибудь агент из вражеской сети. Судьба не пощадила бы Мастера во второй раз, если бы его выследили снова. Затем все рассуждения Аракаси утратили смысл, поскольку в помещение склада устремилась бригада рабочих, и тюк, прижимавший его к стене, неожиданно сдвинулся.

— Эй, — раздался чей-то возглас. — Поосторожней там: рулон наверху развязался.

— Развязался рулон?! — рявкнул надсмотрщик. — Кто из вас, собаки, порвал упаковку во время укладки тюков и не доложил об этом?

В шумной неразберихе последовавших возражений осталось незамеченным движение Аракаси, который согнул и разогнул в суставах онемевшие руки, готовясь к тому, что его неминуемо обнаружат.

Ничего не случилось. Рабочие продолжали оправдываться перед надсмотрщиком. Аракаси воспользовался этой благоприятной возможностью, чтобы подтянуться повыше. Отталкиваясь, он задел рулон, который сдвинулся, зашатался и свалился на пол.

Надсмотрщик с досады завопил:

— Растяпа! Они тяжелее, чем кажутся на вид! Возьми себе кого-нибудь в помощь, а уж потом сталкивай их сверху!

Все это навело Аракаси на мысль, что его агент — хозяин склада, — должно быть, сознавал, в какую ловушку может угодить Мастер, и подготовил для него возможный путь к отступлению. Этот шанс следовало использовать во что бы то ни стало. Он немедленно распростерся в униженной позе и, уткнувшись лицом в груду тканей, пробормотал жалкие извинения.

— Ладно, пошевеливайся! — закричал надсмотрщик. — Если уж ты такой косорукий, это еще не повод, чтобы отлынивать от работы. А ну живо отправляйся фургоны грузить!

Аракаси кивнул, спрыгнул с груды тюков и приземлился на пол, но не устоял на ногах: одеревеневшие мышцы не повиновались. Сказывались часы вынужденного бездействия. Однако он успел подобраться и привалился к упавшему тюку, а затем потянулся, словно желая проверить, насколько серьезны полученные им ушибы. Когда он выпрямился, один из рабочих бросил на него хмурый взгляд:

— Ну что? Руки-ноги целы?

Аракаси энергично кивнул; рассыпавшиеся от этого движения волосы скрыли черты его лица, как он того и хотел.

— Тогда берись за тот край и пошли, — сказал ему рабочий. — В этом конце мы почти закончили.

Аракаси сделал, как ему было ведено, и ухватился за край упавшего тюка. На пару с рабочим он присоединился к бригаде, занимающейся погрузкой. С опущенной головой, с занятыми грузом руками, он прибегнул ко всем известным ему приемам, чтобы изменить свою внешность. Пот ручьями струился по его лицу. Испачканными пылью и грязью руками Аракаси растер влажные от пота щеки, чтобы создать иллюзию более темной кожи. При этом он размазал грязное пятно таким образом, чтобы подбородок на вид казался гораздо короче, чем был на самом деле. Затем он угрюмо насупился, так что брови нависли над глазами, и выдвинул вперед нижнюю челюсть. Теперь для постороннего взгляда он должен был казаться не более чем придурковатым рабочим. Когда Аракаси приподнял свой конец тюка и уставился прямо перед собой, ничто не позволило бы заподозрить в нем недавнего беглеца.