Хозяйка Империи - Страница 249

249

— Постарайся, чтобы мои воины были невредимы и свободны. Если же нет, передай им: я встречу их… у дверей… чертогов Туракаму.

***

Хотя небо было безоблачным, прогремел гром, и от его раскатов содрогнулись и закачались лесные деревья. И вот показались двое магов, паривших высоко в воздухе, словно посланцы древних богов. Пока они скользили над лесом, что-то высматривая, их черные хламиды трепетали и хлопали на ветру.

Рыжеволосый маг поднялся еще выше — насколько позволяло чародейское искусство. Крохотным пятнышком, похожим на кружащего ястреба, он пролетал в вышине над округой, обшаривая взглядом дорогу, которая вела в Кентосани, петляя среди холмов и ныряя в долины. Магический дар Тапека позволял ему сравняться с пернатым хищником — и по ширине охвата разворачивающихся под ним пространств, и по остроте зрения, но рассмотреть удавалось не все: мешала тень, мешали раскидистые кроны деревьев. Нетерпеливый маг хмурился; с его уст то и дело срывались проклятия. Но те, кого он ищет, были здесь, и он их найдет.

Краешком глаза он уловил какое-то движение и сразу свернул в ту сторону. Его полет был легким и свободным, как у мифического духа воздуха. Да, вот какие-то коричневые пятна, пробивающие в непрерывном движении… но это всего лишь стадо пестрых габаний — шестиногих оленей. Это не лошади.

Крайне раздраженный, он снова полетел вдоль дороги и почти сразу обнаружил нечто заслуживающее внимания: опрокинутый паланкин, покрытый красным лаком и сверкающий на солнце причудливыми завитушками из раковин коркара. Дорогая вещица, подобающая лишь очень высокопоставленному вельможе; и к тому же с занавесками геральдических цветов дома Анасати.

Тапек устремился вниз, будто коршун.

Менее подверженный охотничьему азарту, Кероло все же не забывал о цели полета. Он увидел, как устремился к земле его напарник, и поспешил присоединиться к нему.

Презрительно скривив губы, рыжеволосый маг указал на облако оседающей над дорогой пыли:

— Там. Видишь?

Кероло окинул внимательным взглядом сцену только что разыгравшейся трагедии: лошадей, все еще взмыленных после атаки; воинов в синих доспехах дома Шиндзаваи, к тому времени успевших спешиться; сбившиеся в кучку остатки почетного эскорта властителя Джиро под охраной вооруженного конвоя. Внутри круга — мертвый Омело, распростертый на клинке своего меча, а рядом с павшим офицером — Чимака, растерянный и потрясенный. Первый советник Анасати сидел низко склонившись и закрыв лицо руками: никогда еще, с самого отрочества, он не был так близок к слезам.

— Властителя нет с его людьми, — заметил Тапек ледяным тоном, не переставая обшаривать взглядом дорогу.

— Он не со своими воинами, — сказал Кероло тихо. Его слова прозвучали почти печально по сравнению с тоном Тапека. — И такой стойкий офицер, как Омело, не бросился бы на свой меч без причины.

— Ты думаешь, Джиро мертв? — спросил Тапек; его беспокойные глаза загорелись возбуждением, которое было сродни радости. Затем он застыл на месте, словно стоял на твердой земле, а не висел в воздухе. — Смотри. Под деревьями.

Кероло не был столь же быстроглаз, как Тапек, но через несколько мгновений он тоже увидел, что лежит у подножия небольшого бугорка, менее чем в десяти шагах от меча, отвесно воткнутого в землю. Сразу бросалось в глаза, что лезвие не обагрено кровью.

Не успел Кероло вздохнуть или произнести хоть слово — а он только собирался сказать, что месть сплошь и рядом приводит к обязательному кровопролитию, — как Тапек отрезал:

— Его задушили! Властитель Джиро умер позорной смертью. Нам снова бросили вызов!

Кероло пожал плечами с оттенком некоторого сожаления:

— Мы появились слишком поздно, чтобы предотвратить убийство. Однако никто не усомнится, что, согласно обычаю, господин Хокану имеет право на возмездие. Всем известно, по чьему заказу был убит его отец.

Тапек, казалось, не слушал.

— Это все подстроила Мара. Хокану всегда был у нее под каблуком. Неужели она верит, что мы оставим ее безнаказанной после этого кровопролития только потому, что ее руки кажутся чистыми?

По-видимому, его доводы не убедили Кероло.

— Это всего лишь предположение, — возразил тот. — И к тому же Ассамблее еще предстоит решить, как следует поступить с ее армией на равнине Нашика.

Брови Тапека негодующе поднялись.

— Предстоит решить?!. — взорвался он. — И думать не смей о том, чтобы заново созывать Совет! Наши словопрения и проволочки уже дорого обошлись Империи! Погибла одна из Пяти Великих Семей!

— Ну, не все так страшно. — В примирительном тоне, которым это было сказано, слышался оттенок предостережения: долготерпение Кероло не безгранично. — Остались кузины, которые ведут свою родословную от боковых ответвлений семьи Анасати: полдюжины молодых женщин, предназначенных храму, но еще не связанных обетами служения.

Тапек взвился как ужаленный:

— Что?! Вручить власть еще одной неподготовленной, необученной особе женского пола? Ты меня удивляешь! И кто же тогда унаследует мантию Анасати? Какая-нибудь несчастная дуреха, которая будет месяц за месяцем беспомощно наблюдать, как разваливается на куски могущество ее знаменитого дома? Или еще одна Мара? Двадцать лет назад перед таким же выбором стояла Акома. И сегодня мы расхлебываем его последствия!

— Ассамблея назначит преемника Анасати, когда придет время, — твердо заявил Кероло. — Мы должны отправиться в Город Магов. Сию же минуту. Нужно немедленно уведомить Ассамблею о том, что здесь произошло.

При этом глаза Тапека сузились.

249